Государственный театр оперы и балета им. Д. К. Суоруна-Омоллоона завершил свой театральный сезон на яркой ноте – зрителям была представлена новая версия «Русалки» Александра Даргомыжского. Заявка была многообещающей, но и результат не разочаровал.
Как говорит художественный руководитель театра Карл Сергучев, в нем давно жило несогласие с устоявшимися канонами постановки данного произведения, в центре которого личная драма брошенной девушки. Режиссер долго работал с пушкинским первоисточником, обсуждал концепцию постановки во Всероссийской лаборатории оперных режиссеров при Союзе театральных деятелей РФ и пришел к выводу, что необходимо сместить акцент с лирико-психологического аспекта к мистической драме.
По замыслу постановщиков мир в данном спектакле устроен по своим внутренним законам, он трехъярусный – мир положительных персонажей, мир отрицательных персонажей и мир сверхъестественных существ. Они соотносятся между собой через некие каналы-ходы и действия персонажей-медиаторов.
В первом действии перед зрителями предстает мир людей, написанный чистыми, ясными, первозданными красками. Живописные наряды девушек оттеняют синюю гладь воды, покрывающуюся рябью от набежавшего ветерка. Наташа, дочь Мельника, собирается стать матерью и ждет предложения руки и сердца от Князя, которому она отдала все, что имела, — любовь, честь, доброе имя… Но он решил жениться на женщине своего круга. Здесь и завязывается основной клубок противоречий. Князь снимает с головы венок из цветов, служащий в то же время обручальным венком, а Наташа в знак протеста срывает с шеи дорогое ожерелье, принесенное несостоявшимся женихом в качестве искупления за совершенное им предательство.
Дочь Мельника – яркая и неординарная натура. Обычная славянская девушка, наверное бы, смирилась со своей участью, но только не она. Гамма ее чувств необычайно богата, подвижна и переменчива, как вода. Девушка до конца не может поверить словам Князя, неистовствует, негодует, но не мыслит без его любви. Созданный им рай на земле для нее потерян. Ей остается только одно – броситься с моста в реку.
Вот здесь и происходит самое интересное – из мира людей через мост у реки, являющийся своеобразным туннелем между мирами, она переходит в мир сверхъестественных существ, мир заведомом недобрый. И рождается у нее не простой человеческий ребенок, а Русалочка (удачный дебют Полины Кожиной – юной дочери солистки театра Марины Силиной) – сверхъестественное существо иного мира, ясными лунными ночами заманивающее путников в темные воды Днепра.
Принеся себя в жертву, Наташа перестает быть той, что искренне и преданно любила Князя. Теперь она могущественна, как языческая прародительница, как языческая прародительница, дарующая жизнь существам, но иной природы, и теперь ею владеет только одно чувство – беспощадная, всепоглощающая месть обидчику, из-за которого она потеряла способность любить и быть любимой.
Эволюция образа подчеркнута в костюме Русалки: она вся в белом, как вечная невеста. На ней сияет ослепительный кокошник, одетый на нее Князем на расставании. Это он сам короновал ее в днепровских водах как Царицу, сам сотворил из Наташи чудовище, ныне алчущее его гибели. Русалка похожа на амфибию, живущую в воде и периодически выходящую на сушу. Меняется и качество звучания голоса: вместо человечески теплых, песенных интонаций проскальзывают стальные властные нотки.
Центральную партию на двух премьерных спектаклях исполнили молодые певицыАнегина Дьяконова и Прасковья Герасимова. Анегине Дьяконовой эта роль более удалась благодаря комплексу актерских данных вкупе с продолжающим радовать зрителей сильным голосом. Хотя в первом действии ей можно было отчетливо показать страстную натуру Наташи, ведь она сильная, цельная личность, борющаяся за свое счастье.
Удачно найденной находкой являются декорации. Вместо привычной и набившей оскомину мельницы перед задником на сцене была сооружена дощатая конструкция, с окном-экраном посредине, где трепетно плескалась созданная посредством видео-проекции река. Вода, живая, зовущая, манящая, призывающая, притягивающая взгляд, — один из главных персонажей спектакля. Было подчеркнуто женское начало воды, переменчивой, изменяющейся, без которой нельзя жить. Женщина – стихия, и не дай бог ее разгневать. Результаты могут быть ужасающими, она может и погубить.
В этом смысле вода в данной постановке являлась и символом смерти, по аналогии с древнегреческой Стикс, а в роли мифического паромщика Харона выступает Мельник, а его помощниками – вечно кочующие цыгане, танцующие на свадьбе Князя. Режиссер наделил его жреческими функциями – как якутский шаман, он стал проводником между мирами, именно Мельник, считающий себя священной птицей вороном, доносит до Князя информацию, передаваемую Русалкой, и подталкивает Князя к омуту у моста.
Партию Мельника исполнили Иван Степанов и Егор Колодезников. Если мэтр якутской оперной сцены впечатлял мастерством игры и харизматическим влиянием своей личности, то с музыкальной точки зрения более удачно, хотя по-актерски менее выразительным этот образ представил его преемник.
Перейти из одного мира в другой достаточно просто. Так же быстро меняются декорации. Благодаря находке художника Саргыланы Ивановой, озарившей ее во время летной переправы, помост на сцене поднимается подобно аппарели речного парома. Сцена поворачивается на 180 градусов, и перед зрителем за считанные секунды предстают княжеские покои. Вместо экрана в центре помоста-трансформера горит подсвеченный витраж с библейским сюжетом об Адаме и Еве как знак извечного спора между мужчиной и женщиной, что привносит ощущение некой греховности происходящего в мире отрицательных персонажей, где предводительствует Князь. В костюме темных тонов, с златой короной на голове вместо венка из цветов, подаренного брошенной возлюбленной, он похож на русского Князя тьмы – Кащея Бессмертного. Горестная песня-укор о девушке-утопленнице, прозвучавшая во время свадебного пира, воспринимается им как дерзкий вызов, достойный отпора. В это время по темной сцене плывет неясный мерцающий силуэт женщины в белом, от которого вкупе с печальной музыкой действительно становится немного не по себе.
Николай Попов сумел воплотить отрицательную сущность своего персонажа, чего не скажешь о романтичном Александре Ушницком, словно застывшем в одном эмоциональном состоянии.
Окружение Князя в отличие от платьев крестьян чистых, светлых оттенков мяты, травы, спелой пшеницы одето в мрачные причудливые костюмы, в которых смешались элементы якутской национальной одежды, фантастические восточные тюрбаны, огромные испано-венецианские воротники подобно белым «мельничным жерновам», туго обхватывавшим шеи гостей. Подобная эклектика завораживает взгляд, заставляет пристальнее всматриваться в происходящее на сцене.
Сват (Александр Емельянов, Юрий Баишев) воплощает условности мира, в котором живет Князь. Именно он разлучает Наташу с Князем, когда она порывается его догнать и вернуть обратно. Но в тоже время именно он спасает Княгиню (Анастасия Мухина, Прасковья Герасимова) отмести Русалки.
Интересно был подан образ Ольги, подруги Княгини, в исполнении Марины Силиной. Временами она смотрелась ярче своей напарницы или таков был режиссерский ход?
Оркестр под управлением дирижера Николая Пикутского удачно справился с драматически насыщенной музыкой «Русалки» — вершиной творчества Александра Даргомыжского. Ему удались и взрывные кульминации, и сильные эмоции, заложенные в музыке великого русского композитора. Правда, не всегда был выровнен баланс ансамблевого звучания оркестра и солистов, но, учитывая начало сценической жизни оперы, надеемся, что у спектакля все еще впереди.
Артисты хора разыграли несколько жанровых сценок, что заметно оживило действие. Хормейстеру Октябрине Птицыной надо лучше подобрать запевал хоровых номеров, не особенно впечатливших своими голосовыми данными.
Как правило, в финале оперы художники дают волю буйной фантазии. В данном спектакле постановочная группа решила отойти от привычных штампов. Перед нами тот же помост. Подобно мельничному колесу, сделавшему оборот, все вернулось на круги своя. Действие снова происходит на берегу реки. Фантастический мир рисуется достаточно условно и схематично, лишь по-прежнему притягивает взгляды зрителей таинственно мерцающая под лунным светом текущая вода. Русалки с сетями загоняют в западню желанную добычу – Князя, пришедшего за утраченной любовью. Теперь, вернувшись к Русалке, он предает уже искренне любящую его Княгиню, пожалуй, единственный, не считая Наташи, положительный персонаж. Когда лодка, невольно вызывающая ассоциации с борисовскими спектаклями, взмывает вверх вместе со спасенной Княгиней, мы понимаем, что все ушло под воду, и вместо привычной слащаво-нравоучительной истории о воссоединении семьи видим впечатляющий акт возмездия – «Каждому да воздастся за грехи его…», но хочется жить, любить, верить и знать, что у каждого из нас есть на земле свой мир, который нельзя предавать…
Татьяна Павлова-Борисова2010